Ох.

[naginii]

Правь меня, режь меня, тонок нож твой, рука тверда,
не люби меня, не жалей меня, моя радость, моя беда,
так последний патрон в висок, не догонишь, не обойдешь,
так распахнуты ребра мои, принимая нож.

Моя радость, держи меня, нажимай сильней,
если это любовь, то я раньше ничего не знала о ней.

***
Возьми меня в дочери,
Возьми меня в сестры,
Возьми меня в матери,
А в жены не надо.

Веди меня к солнцу,
Держи мою руку,
Глаза открывай мне,
А больше не надо.

***
спрячься, зализывай раны, зубы ощерь,
раны проходят – а значит, пройдут и эти.
кто не спускался во тьму подземных пещер,
тот ничего не знает о свете.

***
Не отдам тебя ни зимнему холоду, ни чумному ветру,
не отдам тебя ни черному рву, ни ночному гостю.
Господи, какие между нами чертовы километры,
что влетают мне в позвоночник, как горячие гвозди.

Господи, какие между нами чертовы тучи
Обманутых ожиданий, нарушенных обещаний.
Только смерть позади лежит – и кто сможет лучше
верить, любить, тянуть из песков зыбучих,
чем тот, кто прошел насквозь через ад песчаный?

***
Шрам на левом запястье горит, открывается, жжет.
И кто скажет про нас «любовники», тот солжет,
ибо это страшнее страсти и больше любви,
это жуткое братство замешано на крови,
на текучей влаге, хлещущей из груди,
на огромной смерти, лежащей у нас позади,
ибо те, кто убил друг друга, ближе друзей,
прорастает кожа в кожу и тает в ней,
потому сейчас тяжело и понятно молчим.
два горячих нутра, смешавшись, станут одним.

***
Возьми мое тело,
лечи мою душу
целительным лезвием,
острой прохладой.

Возьми меня в дочери,
Возьми меня в сестры,
Возьми меня в матери,
А в жены не надо.

***
…и отныне никто мне не страшен,
и даже я себе не страшна,
ветер начинается во степи, слышен крик грачиный,
не боюсь ни клинка, ни яда, ни мертвечины,
ибо я прошла через смерть и стою одна,
ибо ныне я больше, чем женщина и мужчина.

Я была расколота – ныне стала цела,
тонкий нож продлевает линии на ладони,
ветер громче становится, плачет, кружится, стонет,
поднимаются в небе серой волной вороны,
и отныне я – это я,
и дороги мои студены,
но идя долиною смертной тени не убоюсь зла.

© Лемерт /Анна Долгарева/